Анатолий Алексин
Мой брат играет на кларнете
21 декабря
Почти все девчонки в нашем
классе ведут дневники. И записывают в них всякую ерунду. Например: "Вася
попросил у меня сегодня тетрадку по геометрии. Тайно попросил и очень тихо,
чтоб никто не услышал. Зачем?
Почему именно у меня? Почему
так таинственно и с большим волнением? Уже полночь. Но я размышляю об этом и не
засну до утра".
Васька просто‑напросто решил
сдуть домашнее задание по геометрии.
Именно у нее, потому что у
меня он уже сдувал. «Тихо, таинственно!..» А кто же делает это громко? «С
волнением!» Еще бы Ваське не волноваться!
Девчонки обожают придавать
самым обыкновенным поступкам мальчишек какой‑то особый смысл.
Я тоже девчонка, но я
понимаю, что дневники должны вести только выдающиеся люди. Нет, я ничего такого
о себе не думаю. Но у меня есть брат, он учится на втором курсе Консерватории.
Он будет великим музыкантом. Это точно. Я в этом не сомневаюсь! И вот по моему
дневнику люди узнают, каким он был в детстве.
Мой брат играет на кларнете.
Почему не на скрипке? Не на рояле? Так хотел дедушка.. Он умер, когда мне было
всего два года. А брат Лева старше на целых пять лет, и дедушка начал учить его
музыке.
Долгие годы я слышала о том,
что наш дедушка «играл в фойе». Я не знала, что такое фойе, но слово это казалось
мне очень красивым. «Фойе»,
— четко выговаривала я.
А когда первый раз сходила в кино и увидела музыкантов, которые играют в фойе,
мне стало жаль моего бедного дедушку: зрители переговаривались, жевали
бутерброды, шуршали газетами, а старые люди на сцене играли вальс. Они
прижимали к подбородку свои скрипочки и закрывали глаза: может быть, от
удовольствия, а может быть, для того, чтоб не видеть, как зрители жуют
бутерброды.
Мой брат не будет играть в
фойе! Он будет выступать в роскошных концертных залах. Сейчас он готовится к
конкурсу музыкантов‑исполнителей на духовых инструментах. Мне жаль, что кларнет
называют духовым инструментом. Когда я думаю о духовых инструментах, то сразу
почему‑то вспоминаю похороны и медный оркестр, который идет за гробом. Кларнет
можно было бы назвать как‑то иначе... Но что поделаешь!
Учусь я средне, но это не
имеет никакого значения. Я решила посвятить свою жизнь не себе, а брату. Так
ведь часто бывало с сестрами великих людей. Они даже не выходили замуж. И я не
выйду. Ни за что! Никогда!..
Это точно. Лева уже знает об
этом. Сперва он возражал, но потом согласился.
Мы договорились, что сам
Лева, в отличие от меня, будет иметь право на личную жизнь, но лишь тогда,
когда добьется больших музыкальных успехов. Лева весь, без остатка будет
принадлежать искусству. У него не будет оставаться времени ни на какие
обыкновенные человеческие дела и заботы. Все это буду исполнять за него я.
Фактически я отрекусь от собственной жизни во имя брата! И поэтому мои тройки
не имеют никакого значения. К сожалению, мама и папа этого не понимают.
— Ты неплохо
устроилась, — как‑то сказала мама. — Значит, Лева будет учиться, с
утра до вечера играть на кларнете, совершенствоваться, готовиться к конкурсам,
а ты будешь всего‑навсего посвящать ему свою жизнь. Какие‑то у тебя
иждивенческие настроения!
— А сестра Чехова,
значит, тоже была иждивенкой? — спросила я в ответ.
— Ну уж... хватила!
Мама изумленно развела руки в
стороны. Когда нечего сказать, легче всего разводить руками. В общем‑то, я сама
виновата: не надо слишком уж откровенничать со своими родителями — они
обязательно используют эту откровенность против тебя.
Но зато когда‑нибудь о Леве
напишут книгу, и в нее войдут отрывки из моего дневника. Недавно я читала такую
книгу о великом поэте. «Сестра поэта» — было написано под одной фотографией. А
под моей напишут:
«Сестра кларнетиста». Или
лучше так: «Сестра музыканта». Это будет мне скромной наградой.
Вот зачем я стала вести
дневник.
«Что‑то я не слышал про такую
профессию — сестра кларнетиста», сказал мне однажды папа. Он тоже, увы, не
всегда меня понимает.
К несчастью, не все еще
знают, какой это важный инструмент — кларнет.
Именно он начинает Пятую
симфонию Чайковского! Разве многим это известно? «Незаметный герой оркестра» —
так говорит о кларнете Лева. Он даже рад, что кларнет «незаметный». Он и сам
бы, наверно, хотел быть незаметным. Такой у него характер. Но я этого не
допущу!
Летом всему нашему дому
слышны звуки кларнета. Но многие не знали, из какого именно окна летят эти
звуки. Я объяснила, что это играет мой брат. Даже в холод я распахиваю окна,
чтобы жильцы не отвыкали от
Левиного кларнета.
Всем соседям я уже
рассказала, что Лева готовится к конкурсу. Пусть меня считают нескромной: я
готова ради брата на любые страдания! В общем, я уже давно решила вести
дневник. Но начать его я хотела не просто так, а с какого‑нибудь
знаменательного дня. И вот этот день настал!
Сегодня перед первым звонком
меня схватил в раздевалке десятиклассник
Роберт, по прозвищу «Роберт‑организатор».
Такая у него манера: он не останавливает, не берет за руку того, кто ему нужен,
а именно хватает.
За что попало: за руку, за
плечо, даже за шею. Представляете? Меня он схватил за рукав.
— Организуешь своего
брата? На вечер старшеклассников!
Роберт обычно лишь первую
фразу произносит нормально, по‑человечески, а на дальнейшие разъяснения у него
уже не хватает времени. И он начинает говорить быстро, пропуская глаголы, будто
диктует телеграмму.
— Новогодний вечер!
Первое отделение — стихи, классическая музыка.
Второе — джаз и танцы.
Классической музыки у нас нет. Вся надежда на брата. На твоего.
Я сразу сообразила, что
никогда в жизни не будет больше такого прекрасного случая прославиться на всю
школу. Не могу же я всем без исключения сообщить, что мой брат учится в
Консерватории, а тут все сразу узнают! Однако я решила немного помучить
Роберта, чтобы он не думал, что заполучить моего брата так просто.
— Видишь ли, —
начала я, — мой брат готовится к конкурсу музыкантов‑исполнителей...
Слова «на духовых
инструментах» я опустила.
— Вечер
старшеклассников: только десятые! — сказал Роберт. — Ты в седьмом. Но
вот два билета! Тебе и брату. Организуешь?
Что будет с моими подругами,
когда они узнают, что я приглашена на вечер старшеклассников? Который может им
только присниться! В самом счастливом сне!..
И все‑таки я сказала:
— Надо узнать: у брата
новогодняя ночь может быть уже занята.
Наверно, он приглашен куда‑нибудь
на концерт, а потом на бал музыкантов‑исполнителей...
— Наш вечер двадцать
шестого, — сказал Роберт. — Организуешь?
Новогодний вечер за пять дней
до Нового года! Хотя что же тут удивляться, если Роберт умудрился недавно
организовать воскресник в четверг?
— Ладно, — сказала
я. — Это нелегко, но я постараюсь. — И взяла два билета.
Полный
текст книги Вы можете скачать выше
|