Юрий Иосифович Коваль
Алый
Приехал на границу молодой
боец по фамилии Кошкин. Был он парень румяный и веселый.
Командир спросил:
– Как фамилия?
– Елки‑палки, фамилия‑то
моя Кошкин, – сказал Кошкин.
– А при чем здесь елки‑палки? –
спросил командир и потом добавил: – Отвечай ясно и толково, и никаких елок‑палок.
Вот что, Кошкин, – продолжал командир, – собак любишь?
– Товарищ
капитан! – отвечал Кошкин. – Скажу ясно и толково: я собак люблю не
очень. Они меня кусают.
– Любишь не любишь, а
поедешь ты, Кошкин, учиться в школу собачьих инструкторов.
…Приехал Кошкин в школу
собачьих инструкторов. По‑настоящему она называется так: школа инструкторов
службы собак.
Старший инструктор сказал
Кошкину:
– Вот тебе щенок. Из
этого щенка нужно сделать настоящую собаку.
– Чтоб кусалась? –
спросил Кошкин.
Старший инструктор строго
посмотрел на Кошкина и сказал:
– Да.
Кошкин осмотрел щенка. Щенок
был небольшой, уши его пока еще не торчали. Они висели, переломившись пополам.
Видно, щенок только еще начал прислушиваться к тому, что происходит на белом
свете.
– Придумай ему
имя, – сказал старший инструктор. – В этом году мы всех собак
называем на букву «А» – Абрек, Акбар, Артур, Аршин и так далее. Понял?
– Понял, – ответил
Кошкин.
Но по правде говоря, он ничего
не понял. Тогда ему объяснили, что пограничники каждый год называют собак с
какой‑то одной буквы. Поэтому стоит сказать, как зовут собаку, и ты узнаешь,
сколько ей лет и в каком году она родилась.
«Ну и ну! – подумал
Кошкин. – Здорово придумано!»
Кошкин взял щенка под мышку и
понес его в казарму. Там он опустил его на пол, и первым делом щенок устроил
большую лужу.
– Ну и щенок на букву
«А»! – сказал Кошкин. – С тобой не соскучишься.
Щенок, понятное дело, ничего
на это не ответил. Но после того, как Кошкин потыкал его носом в лужу, кое‑что
намотал на ус.
Вытерев нос щенку специальной
тряпкой, Кошкин стал думать: «Как же назвать этого лоботряса? На букву „А",
значит… Арбуз?.. Не годится. Агурец? Нет, постой, огурец – на букву „О"…»
– Ну и задал ты мне задачу! –
сказал Кошкин щенку.
Кошкин долго перебирал в уме
все слова, какие знал на букву «А».
Наконец он придумал ему имя и
даже засмеялся от удовольствия. Имя получилось такое – Алый.
– Почему Алый? –
удивлялись пограничники. – Он серый весь, даже черный.
– Погодите,
погодите, – отвечал Кошкин. – Вот он высунет язык – сразу поймете,
почему он Алый.
Стал Кошкин учить Алого. А
старший инструктор учил Кошкина, как учить Алого. Только ничего у них не
выходило.
Бросит Кошкин палку и кричит:
– Апорт!
Это значит: принеси.
А Алый лежит и не думает
бегать за палкой. Алый так рассуждает: «Стану я бегать за какой‑то палкой! Если
б ты мне бросил кость или хотя бы кусок колбасы – понятно, я бы побежал. А так,
елки‑палки, я лучше полежу».
Словом, Алый был лентяй.
Старший инструктор говорил
Кошкину:
– Будьте упорней в
достижении своих целей.
И Кошкин был упорен.
– Что ж ты лежишь,
голубчик? – говорил он Алому. – Принеси палочку.
Алый ничего не отвечал, а про
себя хитро думал: «Что я, балбес, что ли? За палочкой бегать! Ты мне кость
брось».
Но кости у Кошкина не было.
Он снова кидал палку и уговаривал Алого:
– Цветочек ты мой
аленький, лоботрясик ты мой! Принесешь, елки‑палки, палку или нет?!
Но Алый тогда поднимался и
бежал в другую сторону, а Кошкин бежал за ним.
– Смотри, Алый, –
грозился Кошкин, – хвост отвинчу!
Но Алый бежал все быстрее и
быстрее, а Кошкин никак не мог его догнать. Он бежал сзади и грозил Алому
кулаком. Но ни разу он не ударил Алого. Кошкин знал, что собак бить – дело
последнее.
Прошло несколько месяцев, и
Алый подрос. Он стал кое‑что понимать. Он понимал, например, что Кошкин – это
Кошкин, мужик хороший, который кулаком только грозится. Теперь уж, когда Кошкин
бросал палку, Алый так рассуждал: «Хоть это и не кость, а просто палка, ладно
уж – принесу».
Он бежал за палкой и приносил
ее Кошкину. И Кошкин радовался.
– Алый, – говорил
он, – ты молодец. Вот получу из дому посылку – дам тебе кусок колбаски:
пожуешь.
А Алый ничего не говорил, но
так думал: «Что‑то твои посылки, товарищ Кошкин, долго идут. Пока они дойдут,
можно с голодухи ноги протянуть».
Но все же протягивать ноги
Алый не собирался. Всех собак кормили хорошо, а Кошкин даже ходил на кухню
клянчить кости. И будьте спокойны, Алый эти кости обгладывал моментально.
Вскоре Алый вырос и стал
совсем хорошо слушаться Кошкина, потому что он полюбил Кошкина. И Кошкин Алого
очень полюбил.
Когда Кошкин получал из дому
посылку, он, конечно, делился, давал чего‑нибудь и Алому пожевать.
Алый посылок ниоткуда не
получал, но думал так: «Если б я получил посылку, я бы тебе, Кошкин, тоже
отвалил бы чего‑нибудь повкуснее».
В общем, жили они душа в душу
и любили друг друга все сильнее и сильнее. А это, что ни говорите, редко
бывает.
Старший инструктор частенько
говорил Кошкину:
«Кошкин! Ты должен воспитать
такую собаку, чтоб и под воду и под воеводу!»
Кошкин плохо представлял
себе, как Алый будет подлезать под воеводу, но у старшего инструктора была
такая пословица, и с ней приходилось считаться.
Целыми днями, с утра и до
вечера, Кошкин учил Алого. Конечно, Алый быстро понял, что значит «сидеть»,
«лежать», «к ноге» и «вперед».
Как‑то Кошкин дал ему
понюхать драную тряпку. Тряпка как тряпка. Ничего особенного.
Но Кошкин настойчиво совал ее
Алому под нос. Делать было вроде особенно нечего, поэтому Алый нюхал тряпку и
нанюхался до одурения. Потом Кошкин тряпку убрал, а сам куда‑то ушел и вернулся
только часа через два.
– Пошли, – сказал
он Алому, и они вышли во двор.
Там, во дворе, стояли какие‑то
люди, закутанные в толстые балахоны. Они стояли спокойно, руками не махали и
только смотрели на Алого во все глаза. И вдруг волной хлестнул запах от одного
из них – Алый зарычал и бросился к этому человеку, потому что так точно пахла
тряпка, какую давал ему Кошкин.
– Ну что ж, –
сказал старший инструктор, который стоял неподалеку, – с чутьем у Алого
все в порядке, но это еще не самое главное.
…Однажды Кошкин посадил Алого
в пограничную машину «ГАЗ‑69». В машине их уже ожидал старший инструктор. Алый
сразу же хотел укусить старшего инструктора, но Кошкин сказал ему:
– Сидеть!
«Я, конечно, могу укусить и
сидя, – подумал Алый, – но вижу, елки‑палки, что этого делать не
следует».
Машина немного потряслась на
проселочной дороге и остановилась у леса.
Кошкин и Алый выпрыгнули из
кабины, а следом – старший инструктор. Он сказал:
– Товарищ Кошкин!
Нарушена государственная граница СССР. Ваша задача: задержать нарушителя!
– Есть задержать
нарушителя! – ответил Кошкин как полагается. Потом он погладил Алого и
сказал: – Ищи!
Кого искать, Алый сразу не
понял. Он просто побежал по опушке леса, а Кошкин – за ним, а старший
инструктор – за Кошкиным. Одной рукой Кошкин держал Алого на поводке, другой –
придерживал автомат.
Алый пробежал немного вправо,
потом немного влево и тут почувствовал запах – чужой и неприятный. Ого! Здесь
прошел человек! Трава, примятая его ногами, успела распрямиться. Но запах‑то
остался, и Алый рванулся вперед. Он взял след.
Полный
текст книги Вы можете скачать выше
|